История философии

Философия Леонтьева и Победоносцева

Grandars Философия История философии

Философские идеи К. Н. Леонтьева и К. П. Победоносцева

Доминирование в философии во второй половине XIX в. идей революционных демократов, народников и наконец социал-демократов, борющихся за проведение социалистических преобразований в нашей стране, не означало того, что социалисты не имели философской оппозиции. К числу тех, кто не разделял взглядов философов социалистической ориентации, принадлежали С. С. Гогоцкий (1813 — 1889), Н. Я. Данилевский (1822 — 1885), К. П. Победоносцев (1827 — 1907), П. Д. Юркевич (1827 — 1874), Н. Н. Страхов (1828 — 1896), К. Н. Леонтьев (1831 — 1891). Эти мыслители внесли большой вклад в развитие русской философии.

Один из самых ярких в плеяде названных философов — Константин Николаевич Леонтьев. Он — человек высокой принципиальности и православной религиозности. Суть его взглядов нашла отражение в работах: “Византизм и славянство”, “Храм и Церковь”, “Письма отшельника” и др.

Учитывая разногласия среди славянских народов, он, вопреки мнению Н. Я. Данилевского, пришел к выводу о том, что идея их объединения проблематична ввиду того, что значительная часть славян настроена прозападно. Мыслитель видел в византизме, лежащем в основе российской государственности, вопреки мнению П. Я. Чаадаева, положительное начало. Так как, по мнению Леонтьева, византизм помог государству выстоять в испытаниях, он считал пагубным для нашей страны шаги в направлении к социализму. Осознавая то, что социалистические идеи доминируют в умах многих представителей интеллигенции, наблюдая за действиями тех, кто во что бы то ни стало добивается перехода России к социализму, оценивая те средства, которые при этом применяются и предвидя результаты социалистических экспериментов в нашей стране, мыслитель пришел к выводу, что Россия обречена на гибель. Этот вывод с суровой прямотой был сформулирован в его работе “Письма отшельника”. Он полагал, что, хотя Россия и обречена на гибель, тем не менее, укрепив устои государства и наладив правильную восточную политику, ей удастся продержаться еще несколько сот лет. Думается, что данный вывод был сделан в качестве последнего предостережения социалистам, которые не понимали, что разрушая революционным путем, посредством насилия устои общества, они могут подорвать его жизнестойкость. Социалисты не допускали мысли, что новые устои общества, которые они собираются создавать, в исторической перспективе могут оказаться еще слабее разрушенных. Недальновидность и самонадеянность революционно настроенных философов и политиков обернулась развалом нашей страны на глазах ныне живущего поколения россиян на рубеже 80-90-х гг. XX в.

Концепция философии истории России, предложенная Леонтьевым, в противовес концепции философии истории, разработанной приверженцами социалистического выбора, осталась нереализованной. И поскольку она не опровергнута жизнью, то она не утрачивает своей привлекательности для некоторых теоретиков до сих пор.

Другим значительным философом второй половины XIX в., давшим критику многим сторонам общественной жизни своего времени и демократических умонастроений, был Константин Петрович Победоносцев. Свою многогранную философскую деятельность он сочетал со службой. Он был профессором Московского университета, членом Государственного совета и обер-прокурором св. Синода (1880 — 1905).

Важным в его философии стало понятие органической жизни, рассматриваемой как основа единства духовно-материального бытия. Высшей ступенью развития жизни является жизнь людей. Она представляет собой “свободное движение всех сил и стремлений, вложенных в природу человеческую; цель ее — в ней самой”. При этом мыслитель полагает, что “вся жизнь человеческая — искание счастья. Неутомимая жажда счастья вселяется в человеке с той минуты, как он начинает себя чувствовать, и не истощается, не умирает, до последнего дыхания. Надежда на счастье не имеет конца, не знает предела и меры: она безгранична, как Вселенная, и нет ей конечной цели, потому что начало ее и конец в бесконечном”. По Победоносцеву, “счастье, которого ищет человек, определяет судьбу его, отзывается несчастьем”. Однако достичь счастья дано немногим. Ибо жизнь не всем предоставляет возможность достичь счастья ввиду ее неустроенности. Следовательно, жизнь людей в рамках общества нуждается в организованности. В качестве организатора народной жизни выступает, по мнению мыслителя, власть. Он пишет: “Власть повсюду и особенно в России имеет громадную нравственную силу, которой никто не может отнять или умалить, если сама не захочет. Это право и сила отличать добро от зла и правду от неправды в людях и действиях человеческих. Эта сила, если постоянно употреблять ее, сама по себе послужит великим рычагом для нравственного улучшения и для подъема духа в обществе. Когда добрые и прямые почувствуют уверенность в том, что не будут перед властью смешаны безразлично с недобрыми и лукавыми, это придаст необыкновенную энергию роста всякого доброго семени”. Однако власть в России ослаблена, она плохо пользуется своей нравственной силой. В настоящее время, согласно Победоносцеву, “всем не равнодушным к правде людям очень темно и тяжело, ибо, сравнивая настоящее с прошлым, давно прошедшим, видим, что живем в каком-то ином мире, где все точно идет вспять к первобытному хаосу, и мы по среди всего этого брожения чувствуем себя бессильными”.

По мнению мыслителя, “жизнь течет в наше время с непомерной быстротою, государственные деятели часто меняются, и потому каждый, покуда у места горит нетерпением прославиться поскорее, пока еще есть время и пока в руках кормило”.

Победоносцев считает, что безответственное законотворчество разрушает начала народной жизни. Быстрота обобщающих выводов и безапелляционность их выражения в законах обеспечивает политикам успех. Правильность, проверяемость этих выводов превращается в дело несущественное. Если общество не располагает механизмами проверки безответственных и ошибочных выводов и отмены вредных для него законов, то оно испытывает большие трудности и потрясения.

Мыслитель с сожалением констатирует: “Поразительно, с какой легкостью ныне создаются репутации… получаются важные общественные должности, сопряженные с властью, раздаются знатные награды. Невежественный журнальный писака становится известным литератором и публицистом… недоучившийся юноша становится прокурором, судьей, правителем, составителем законодательных проектов; былинка, вчера только поднявшаяся из земли, становится на место крепкого дерева.… Все это — мнимые, дутые ценности, а они возникают у нас ежедневно во множестве на житейском рынке…. Многие проживут с этими ценностями весь свой век, оставаясь в сущности пустыми, мелкими, бессильными, непроизводительными людьми” [7. С. 69]. Далее он продолжает: “Наше время — есть время мнимых, фиктивных искусственных величин и ценностей, которыми люди взаимно прельщают друг друга; дошло до того, что действительному достоинству становится иногда трудно явить и оправдать себя, ибо на рынке людского тщеславия имеет ход только дутая блестящая монета”. Трагизм этого времени заключается в том, что “одна ложь производит другую, когда в народе образуется ложное представление, ложное мнение, ложное верование; правительству, которое само заражено этой ложью, трудно вызвать ее из народного понятия; ему приходится считаться с нею, играть с нею вновь и поддерживать свою силу в народе искусственно, новым сплетением лжи в учреждениях, в речах, в действиях, — сплетением, неизбежно порожденным первой ложью”.

Согласно Победоносцеву, вера в демократию заключает в себе самую большую ложь его времени. Лживая демократия провоцирует национальные движения, которые разрушают единое государство. Философ считал, что демократия не способна устранить бездонной пропасти между богатыми и бедными. Наоборот, она ведет к хаосу, а затем к диктатуре.

Характеризуя парламентаризм, как выражение демократии Победоносцев пишет: “По теории парламентаризма должно господствовать разумное большинство; на практике господствует пять-шесть представителей партий; они, сменяясь, овладевают властью.”. При этом огромную роль в организации обмана избирателей способна сыграть печать, которая деспотично навязывает массе угодное ее владельцам мнение. Победоносцев вопрошает: “Можно ли представить себе деспотизм более насильственный, чем деспотизм печатного слова? И не странно ли, не дико ли и безумно, что о поддержании и сохранении именно этого деспотизма хлопочут всего более ожесточенные поборники свободы, вопиющие с озлоблением против всякого насилия, против всяких законных ограничений.”.

Философ полагал, что человек, способный к бескорыстному служению обществу по зову долга, “не пойдет заискивать голоса, не станет воспевать хвалу себе на выборных собраниях”, а будет трудиться в рабочем углу. Наградой же ему будет не рукоплескание толпы, а осознание честно исполненного долга.

К. П. Победоносцев и К. Н. Леонтьев пытались критиковать государственную власть справа, в отличие от революционных демократов не за то, что она слишком жестока, а, наоборот, за то, что она нерешительна и мягкотела. Они полагали, что решительными мерами со стороны государственной власти еще можно спасти Россию, но в то же время понимали и то, что правительство на это уже не способно.

0.143 сек.